Поэтическое искусство Хосе Ватанабе

Если бы мы спросили, какая страна Латинской Америки сразу ассоциируется с поэзией, ответ, безусловно, был бы «Чили»: не только благодаря Габриэле Мистраль или Пабло Неруде (двум лауреатам Нобелевской премии), но и благодаря Висенте Уидобро, Никанору Парре или Энрике Лину, а также бесконечному списку, который можно продолжить такими авторами, как Виолета Парра, Гонсало Рохас, Хорхе Телье или Рауль Сурита. Невозможно оспорить ни количество, ни значимость этих имен, но в моем воображении на равных с ними стоит менее известная перуанская поэзия. Конечно, есть Сесар Вальехо, ключевой поэт континента, с его «Трильсе» и «Человеческими стихами», но есть и многие другие: герметичный Мартин Адан и сюрреалист Сесар Моро (который писал на французском), Эмилио Адольфо Вестфален или Бланка Варела, Карлос Герман Белли (который писал о кибернетических феях с ритмами Золотого века) и Хавьер Сологурен или непринужденный Антонио Сиснерос. «Возможно, моя склонность к этой поэзии имеет что-то автобиографическое. В 20 лет я долго путешествовал по Перу и собирал книги многих из этих поэтов, спрашивая о самых новых. Никто не упомянул мне о Хосе Ватанабе (1945-2007), хотя для этого есть веская причина: хотя он еще раньше опубликовал юношескую книгу, только через год после той поездки он представил El huso de la palabra (так, с «h», как в «huso horario»). Тот, кто сегодня является одним из ключевых имен перуанской поэзии, был, за исключением, возможно, некоторых кругов, практически неизвестен. Через несколько лет я смог прочитать многие из его стихотворений, но время прошло слишком быстро. Как сообщается на обложке его «Полного собрания стихотворений» (издательство Pre-textos), Ватанабе скончался «в полвторого ночи в среду, 25 апреля 2007 года, в онкологической больнице Лимы». Эмоциональная точность этого сообщения может только отразить пустоту, которую оставила его утрата. «Мудрость заключается в том, чтобы найти место, с которого можно говорить», — гласит один из его стихов, посвященный Симеону Стилите. Он фигурирует в «La piedra alada», его предпоследней книге. Баланс между обнаженным образом, его наблюдением и приостановленными чувствами придает его стихам качество обманчивого спокойствия. Сельские и морские пейзажи, а также животные всех видов являются частью этой поэтической материи: умирающий пеликан, от которого осталось только махающее крыло на скале, камбала и ее асимметрия, волы, время, застывшее в окаменелости, кобыла, которая мочится на жабу, не сумев превратить ее в очаровательного принца. Как следует из его фамилии, Ватанабе был сыном японца (и андской женщины) и вырос в Ларедо, беднейшем городке на северо-западе. Кто сказал, что поэты не имеют удачи? Благодаря выигрышу в лотерею семья смогла переехать в Трухильо, а затем в Лиму. В стихах Ватанабе, в любом случае, слышны отголоски хайку (есть там обширная имитация Басё), хотя и без лаконичности этой японской формы, примененной к сельской природе, где голод «может быть своего рода невинностью», но также к трудностям тела и даже, как в сборнике стихов «Он жил среди нас», к мистическому и религиозному духу. Но прежде всего в Ватанабе присутствует легкий и непочтительный юмор, как будто он был поздним учеником Кобаяси Исса. Прочитайте его «Поэтическое искусство»: «Оставь свою булавку энтомолога, поэт: слова — это не бабочки с сосками. Сидя на вершине костницы, ты спрашиваешь: буду ли я новым нотариусом? Многие фразы проходят мимо, ты хочешь, чтобы они звучали немного громче. Слова, или, лучше сказать, вампиры, уже летят с похотливым вздохом. Скоро ты, между радостью и страхом, станешь высасываемым». Полагаю, что из-за таких стихов, из-за их шума, в моменты рассеянности можно представить себе возвращение в Лиму только для того, чтобы позвонить в дверь Ватанабе и поговорить с ним часами, даже если его уже нет.