Антихрупкость: больше, чем прочность

В книге «Антихрупкость» ливанский эссеист, исследователь и математик Нассим Николас Талеб утверждает, что политические системы, предприятия и люди должны проходить через стрессовые ситуации или «стрессоры», чтобы стать антихрупкими, то есть более чем прочными. «Подобно тому, как месяц, проведенный в постели, приводит к атрофии мышц, сложные системы ослабевают и даже «умирают», если лишены стрессовых факторов», - считает Талеб, специалист по теории вероятности и профессор кафедры наук о неопределенности Массачусетского университета и Лондонской школы бизнеса. Талеб резко критикует врачей, политиков, экономистов и журналистов, которые, желая добра, в итоге наносят вред своим пациентам и обществу. Вместо этого он яростно защищает «негативные действия»: по мнению автора «Черного лебедя» и других бестселлеров, предпочтительнее ничего не делать, чем вмешиваться, не будучи уверенным в положительном результате. «Что касается государственной политики, то он явно упоминает субсидии и тарифы, которые в итоге запутывают и разрушают экономику страны. А что касается медицины, то он посвящает много страниц «ятрогенной» или недобросовестной практике, которая, по его словам, возникает в основном при проведении операции или введении лекарства без учета возможных будущих негативных последствий. «Отмена лекарства или другого неестественного стрессового фактора путем проб и ошибок более надежна, чем добавление лекарства с неизвестными нам побочными эффектами, сколько бы нам ни говорили, что оно прошло «клинические испытания» и прочую чепуху», - говорит бывший биржевой трейдер. В день последней бури в городе я въезжал на своей машине на парковку LA NACION, когда увидел, что из машины выходит дорогой коллега Гильермо. У него был огромный зонт, почти зонтик, и пальто. «Какой гений, - подумал я, - он японец по происхождению, у него все схвачено». У меня возникло искушение попросить его подождать, пока я припаркуюсь, потому что я забыл свой зонт и собирался промокнуть за 400 метров от парковки до дверей здания. Но я тут же сказал себе: «Бедняга, что толку его задерживать», - и, помахав ему рукой, пошел дальше. Гроза была сильной, и я весь промок. По дороге я увидел другого коллегу, Лукаса, который бежал, спасаясь от дождя, и я крикнул ему: «Не беги, ты все равно промокнешь». Я подумал, что он может споткнуться и упасть на мокрый асфальт. Позже, на работе, я подошел к Лукасу и рассказал ему о своем восхищении предусмотрительностью Гильермо. К моему удивлению, он открыл мне картину, которую я не представлял себе как возможное завершение череды затруднительных ситуаций, которые свели нас троих вместе, с разницей в несколько секунд, в самый разгар бури: Гильермо споткнулся и полностью испачкался в грязи. После этого я поговорил с пострадавшим, который воспринял этот эпизод со свойственным ему юмором и спокойствием: «Было бы неплохо узнать, что Талеб думает об этом анекдоте из повседневной жизни. Согласится ли он с тем, что часто, пытаясь защититься от чего-то, мы получаем противоположный результат»? Рассматривал бы он в данном случае дождь как легкий «стрессор», а зонтик - как уловку, которая может принести больше вреда, чем пользы? «При условии, что мы обладаем должной строгостью, нам нужны случайности, беспорядок, приключения, самопознание, неопределенность, квазитравматические эпизоды, а не структурированное существование», - пишет эссеист в другом месте своей книги. Случайности и вероятности - увлекательные темы. Возможно, если бы Гильермо не взял с собой огромный зонт на случай дождя, чтобы не промокнуть, он бы не споткнулся и не оказался бы в худшем положении, чем то, чего он стремился избежать. Может быть, если бы я попросил его подождать меня и укрыться под его зонтом, мы бы оба, обнявшись, покатились по земле в невероятно комичном шаге. А может, и нет, может, я бы предупредил его, что дорогу покрывает грязь - продукт стройки, и мы бы оба добрались сухими до двери газеты. В любом случае, реальность такова, что, как бы ни был человек осторожен, случайности всегда существуют, и черный лебедь может поджидать нас за углом».