Европа обсуждает «антидронную стену» на фоне давления со стороны России и внутренних разногласий

ПАРИЖ. В Копенгагене на саммите Европейского союза (ЕС), который в среду собрал 27 государств-членов и генерального секретаря НАТО, было инициировано обсуждение проекта «антидронной стены». Однако, несмотря на учащение гибридных атак со стороны России, члены блока затрудняются договориться о совместной обороне. В четверг, во второй и последний день встречи, к ним присоединились 20 стран-членов Европейского политического сообщества (ЕПС). От Швейцарии до Грузии, от Великобритании до Турции — все они являются членами общего форума, целью которого, среди прочего, является решение вопросов континентальной безопасности. «Иногда я с недоверием отношусь к несколько поспешным выводам. Существуют ли железные купола для европейцев или стены против дронов?», — задавал вопрос в среду Эммануэль Макрон по прибытии в Данию на неформальный европейский саммит. «Все гораздо сложнее и комплекснее», — добавил французский президент в замке Кристиансборг, где собрались 27 лидеров ЕС. Макрон предпочитает говорить о «комплексе наблюдений, предварительных предупреждений, средств защиты и сдерживающих возможностей», включая ядерное сдерживание. Это способ относиться с осторожностью к энтузиазму председателя Европейской комиссии (ЕК) Урсулы фон дер Ляйен, которая продвигает свою «антидронную стену» как ответ на многочисленные нарушения европейского воздушного пространства от Варшавы до Копенгагена. Европейская комиссия выходит на поле обороны, где ее полномочия оспариваются прагматизмом столиц. Неформальный саммит в Копенгагене не смог преодолеть разрыв между Брюсселем и некоторыми государствами-членами, которые опасаются утратить свои строгие полномочия в области национальной обороны. «Обсуждать — это хорошо, но нужно действовать», — заявил президент Литвы Гитанас Науседа. «Документы не обнаруживают дронов», — добавил он, имея в виду «дорожную карту» по перевооружению Европы к 2030 году, которую Урсула фон дер Ляйен представила в Копенгагене. Этот план, построенный вокруг четырех знаковых проектов — противодроновой стены, охраны восточного фланга, противовоздушной обороны и космической обороны — дополняет бюджетный компонент ЕС, предназначенный для содействия инвестициям, и должен сопровождать запланированное увеличение военных расходов по всему Старому континенту. Эта инициатива вызывает раздражение Франции, Италии и Германии, которые, помимо своих принципиальных разногласий, напоминают, что Комиссия не имеет никаких полномочий в области обороны. В то время как европейская исполнительная власть стремится, среди прочего, продолжать и централизовать укрепление европейских вооруженных сил, эти страны хотят сохранить контроль над крупными военными проектами. «Меньшие страны, которые не имеют или имеют небольшую оборонную промышленность, напротив, выступают за то, чтобы Комиссия имела больше полномочий. Они утверждают, что это могло бы способствовать лучшей координации действий европейцев, хотя бы для организации совместных закупок. «Нам нужен нейтральный игрок, который позволил бы нам организоваться и прийти к соглашению», — утверждает один из балтийских дипломатов. И добавляет: «Чтобы реализовать наш проект по десинхронизации нашей электроэнергетической системы с российской, в течение десяти лет мы не могли найти решение. Нам понадобилась помощь Комиссии». «Реальность такова, что 27 стран испытывают большие трудности с координацией своих усилий в области безопасности и обороны. Спустя почти четыре года после вторжения России в Украину европейская оборона все еще находится в стадии становления. Совместные средства защиты от российской угрозы все еще находятся в зачаточном состоянии, а вопрос о поддержке Киева становится все более актуальным. Пример проекта противодроновой стены симптоматичен для этих разногласий: в то время как Париж и Берлин не скрывают своего скептицизма, другие, такие как венгр Виктор Орбан, отвергают его из-за своей идеологической близости к Владимиру Путину. Фридрих Мерц настаивает на том, что для его реализации потребуется «более трех-четырех лет», с намерением лучше похоронить его. «Это можно сделать за полтора года», — отвечает премьер-министр Латвии Эвика Силина. Премьер-министр Швеции Ульф Кристерссон, со своей стороны, напомнил о некоторых бюджетных реалиях. «Сейчас много дискуссий и мало действий», — сказал он. «Я хочу решительно предостеречь от мысли, что все вдруг станет бесплатным. Этого не будет». Кристерссон, чья страна развертывает системы противодействия дронам в Дании для обеспечения безопасности саммита, настаивал на одном: «Дроны, как и многие другие средства обороны, должны финансироваться из национальных оборонных бюджетов». ЕС может содействовать, координировать, но речь не идет о том, чтобы он заменял государства-члены. Настоящая дискуссия о дронах сосредоточена на том, что следует перенять из украинского опыта. Потому что украинцы говорят не о «стене», а об адаптивной и эволюционной системе. За три года Киев создал промышленность, способную производить «самые дешевые, быстрые и умные дроны в мире», отмечает Урсула фон дер Ляйен. Децентрализованная, реактивная система, постоянно развивающаяся в технологическом плане. «Каждую ночь украинцы перехватывают 800 дронов», полагает фон дер Ляйен. «Эта система противодействия дронам разработана как щит для всего нашего континента с подходом 360 градусов». Система, которая также может быть использована против «вооруженной миграции, гибридных операций, контроля над российским флотом-призраком или риска вооруженной агрессии». Премьер-министр Словении Роберт Голоб также проявил определенный скептицизм. «Европейский Союз переживает «гибридную войну», — заявила также Метте Фредериксен. «Россия испытывает нас, и это будет продолжаться. Мы находимся в самой опасной ситуации со времени окончания Второй мировой войны», — продолжила датский премьер-министр. «Несмотря на высказанные оговорки, проект продвигается вперед. Через две недели Комиссия представит полную дорожную карту с «общими целями, но также и очень конкретными вехами, потому что только то, что измеримо, может быть выполнено», пообещала Урсула фон дер Ляйен. В любом случае, в среду также не продвинулось обсуждение предложения Комиссии использовать замороженные российские активы для предоставления Киеву помощи в размере 140 миллиардов евро в 2026 и 2027 годах. Механизм, задуманный исполнительной властью ЕС, вызывает множество политических, юридических и технических вопросов, которые 27 стран не решили в Копенгагене. «Однако ситуация требует срочных мер. С начала войны европейцы выделили Украине около 180 млрд евро. Но на 2026 и 2027 годы ничего не запланировано, в то время как сегодня казны ЕС, а также большинства государств-членов, начиная с Франции, пусты, а США Дональда Трампа больше не хотят финансировать Киев». Хотя он никогда об этом не упоминает, вопрос об активах больше всего беспокоит Владимира Путина, чья страна находится в экономическом упадке после почти четырех лет войны в Украине. Глава Кремля заявил вчера вечером, что Россия быстро отреагирует, если Европа спровоцирует ее в рамках «милитаризации континента, вызванной истерией». «Если кто-то все еще желает соперничать с нами в военной сфере, . пожалуйста, пусть попробует», — заявил Путин на дискуссионном форуме «Валдай» в черноморском курорте Сочи. Однако он добавил, что не намерен нападать на НАТО, возглавляемую США.