Рабочие к власти

Кризис неолиберальной глобализации, который уже не в состоянии отрицать даже самые фанатичные ее защитники, может также ускорить устаревание некоторых политико-интеллектуальных мод, господствовавших в 1990-е и последующие годы. Например, тех, которые провозглашали конец истории и конец социальных классов. Конечно, после падения Берлинской стены, распада советского блока и идеологического превращения большей части социал-демократии в неолиберализм было нелегко настаивать на политической центральности труда и рабочего класса, не будучи выброшенным в ящик с марксизмом и нафталином. Но мода проходит, и неумолимая эволюция неолиберализма с его последствиями в виде неравенства, концентрации богатства и разрушения экосистем, а также борьба и сопротивление, которые продолжают возникать по всему миру с разной интенсивностью и ритмом, вернули старые категории, которые по-прежнему служат для интеллектуальной организации менее наивного и более эффективного взгляда на вещи. Как показывают многочисленные исследования и подтверждает наш опыт, за последние десятилетия мир труда претерпел колоссальные изменения: сотни миллионов людей, которые еще недавно, как нам кажется, находились в рабстве и полурабстве, перешли к наемному труду; женщины массово вышли на рынок труда, хотя все еще неравномерно и недостаточно; автоматизация, роботизация и внедрение искусственного интеллекта достигли головокружительных успехов, угрожая навсегда исчезнуть некоторым низкоквалифицированным профессиям и существенно изменив осуществление таких очень сложных профессий, как медицина. Мы видим это в супермаркете, в банкоматах, в почти всегда кафкианских системах телефонного обслуживания клиентов, в приложениях по доставке товаров на дом, и этот список можно продолжать до бесконечности. Скорость этих преобразований породила различные гипотезы и антиутопии: исчезновение занятости, замена людей роботами, избыточное состояние подавляющего большинства населения, алгоритмический контроль нашего социального поведения, регресс к кастовому обществу, постоянная работа без отдыха. Впрочем, антиутопии тоже не новы. Современность всегда обладала созидательной и разрушительной силой, и самые ранние и ясные ее интерпретаторы подчеркивали это напряжение. Вспомните, например, роман Мэри Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей» и его отголоски в «Коммунистическом манифесте» Маркса и Энгельса, в котором сила капитализма уподобляется власти «мага, который не может овладеть адскими силами, которые он наколдовал», как молодой доктор в этом новаторском научно-фантастическом романе. Сцены, которые мы наблюдаем сегодня в сфере труда, - уничтожение тысяч рабочих мест в результате внедрения технологий, глубокая гендерная сегментация рынка труда, нестабильность условий, в которых выполняются многие работы, чрезмерная эксплуатация рабочих-мигрантов, низкое качество контрактов, неполная занятость, неформальность, высокая текучесть кадров, низкая зарплата, нехватка времени, стресс, проблемы психического здоровья, связанные с работой, - это лица современности, в которой не рабочие устанавливают правила в свою пользу. Способность придать современности эмансипационное направление - это, очевидно, вопрос власти. Самым ярким доказательством этого является то, что в тех обществах, где рабочий класс добился наивысшего уровня благосостояния, как раз и существуют сильные профсоюзы и политически значимые левые или социал-демократические партии. Часто упоминаемое европейское государство всеобщего благосостояния было не естественным результатом капиталистического развития метрополии, а продуктом интенсивной борьбы рабочих, профсоюзов и политиков, а также коммунистической угрозы, которая в течение нескольких лет позволила добиться самых больших уступок со стороны капитала, которые мы когда-либо знали. В то же время нынешнее ослабление этих завоеваний является результатом потери социальной и политической власти рабочего класса и ошибочных действий левых и социал-демократов. «Рабочие к власти» - лозунг, который сегодня кажется музейным, - был одним из главных лозунгов рабочего движения в прошлом веке. Однако суровый суд заставляет нас признать, что, за редким исключением, рабочие не завоевали власть. А если быть еще суровее, то можно добавить, что там, где рабочие или крестьянские партии приходили к власти, они не строили общества, свободного от эксплуатации, репрессий и неравенства. Но наряду с признанием того, что рабочее движение и левые не смогли заменить капитализм более рациональной и солидарной формой организации человеческого сотрудничества, следует отметить, что они стояли за каждым достижением - от запрета детского труда до декретного отпуска, от восьмичасового рабочего дня до оплачиваемого отпуска, от пенсий до систем социального обеспечения. Сегодня, по сути, все обстоит иначе. Единственный способ придать рациональный и единый смысл этой современности, которая одновременно созидательна и разрушительна, - это создать демократическую власть такого масштаба, чтобы она была способна обуздать иррациональное буйство необузданного капитализма и направить общество к коллективно определенным целям. Левые в большом долгу перед миром труда. То ли за то, что поддались идеологии, провозглашавшей конец классов и прочее высокомерие, то ли за неспособность вовремя понять новые формы труда и внести свой вклад в организацию самых незащищенных и разрозненных фракций рабочего класса, то ли за пренебрежение материальными условиями жизни и непонимание духовных потребностей и смысла, которые необходимы всем нам, чтобы направлять свое существование. Еще через несколько дней наступит Первое мая. Во многих странах мира будет праздник. Тысячи профсоюзов и, возможно, миллионы рабочих соберутся на мероприятия и выступят с речами, но еще многие, многие миллионы людей не будут иметь ни малейшего представления о значении этой даты. Это не случайность. В нашей стране мы, левые, не освобождены от необходимости возвращать этот долг. Что представляют собой рабочие партии в Чили сегодня? Если полвека назад ответ был кристально ясен, то сегодня ясно лишь то, что очень большая, слишком большая часть трудящихся страны считает, что нет ни одной партии или конгломерата, которые бы без сомнений и колебаний представляли их интересы. Переломить эту ситуацию - задача, без которой невозможно создать ту силу, ту мощь, которая необходима, чтобы придать современности солидарное, рациональное и эгалитарное направление. Перед всеми нами, левыми, стоит неотвратимая задача.