Золото сияет там, где река впадает в море

В середине XX века мир узнал о бедствиях, вызываемых загрязнением ртутью. Бесконтрольный сброс промышленных отходов в залив Минамата (Япония) привел к одной из величайших трагедий нашего времени: тысячи людей (на сегодняшний день их число достигает почти 3000) страдают от болезненных симптомов отравления и врожденных уродств, которые в большинстве случаев являются следствием употребления в пищу рыбы, отравленной этим металлом. На днях я имел возможность принять участие в Женеве в COP 6 Минаматской конвенции, документе, созданном Организацией Объединенных Наций для сокращения воздействия и использования ртути, названном в честь печально известного японского города. Там я смог донести то послание, которое мы, коренные народы и правительства Амазонии, настойчиво повторяем: мы в опасности, загрязнение ртутью угрожает не только нашим народам, но и экосистемам и их биоразнообразию. Использование ртути при добыче золота вызвало в регионе Амазонки чрезвычайную ситуацию, которую невозможно игнорировать. Несколько дней назад на COP30 по изменению климата — крупнейшей конференции по этому вопросу на планете — которая прошла в Белен-ду-Пара, было важно еще раз подчеркнуть, что последствия использования ртути отражаются не только в отдельных случаях, таких как Колумбия, где недавние измерения, проведенные Университетом Картахены на наших амазонских территориях, показывают загрязнение, в 15 раз превышающее безопасный уровень, установленный Всемирной организацией здравоохранения; или в самой Бразилии, где, как отмечает Институт Escolhas, 92 % представителей общины яномами в верховьях Тапажоса имеют в своих организмах чрезвычайно высокую концентрацию ртути. Нет, эта проблема касается всех нас, когда мы знаем, что с 2018 года незаконная добыча золота преобразовала более 13 000 квадратных километров в Амазонии, выбросив в атмосферу тысячи тонн ртути. Джунгли едины, а реки не знают границ. И воздействие ощущается не только на организме. В различных общинах мы получаем предупреждения о том, какую рыбу лучше не есть, и особенно трудно объяснить, почему наши системы знаний, унаследованные от предков, должны измениться, потому что вода теперь загрязнена, рыба содержит металл в своем организме, а наши тела не могут его усваивать. Кроме того, социальные последствия распространяются по всей территории: добыча полезных ископаемых привела к росту насилия в отношении защитников окружающей среды, а споры за контроль над нелегальным рынком золота разделили целые общины в джунглях Колумбии, Венесуэлы, Перу, Боливии, Эквадора и Бразилии. Сегодня Амазония является регионом мира с наибольшим выбросом ртути, и, несмотря на прогресс, достигнутый в рамках таких соглашений, как Минаматское, наше участие в принятии решений как коренных народов по-прежнему остается крайне недостаточным. Мы уверены, что наша роль не адекватно отражает то воздействие, которому мы подвергаемся. Поэтому коренные народы должны иметь прямое финансирование для реализации наших собственных инициатив по сохранению природы, а мониторинг нашего здоровья должен быть постоянным на наших территориях. Также крайне важно, чтобы представительство народов Амазонии было более заметным и существенным в организациях, занимающихся проблемой ртути и ее международным регулированием. Об этом мы заявили в Женеве. В макротерритории Ягуаров Юрупари, которую я имею честь представлять в качестве генерального секретаря и которая является одной из наиболее хорошо сохранившихся территорий амазонского биома, мы знаем, что нет богатства более священного, чем богатство территории. Золото сияет там, где река впадает в море, и мы не можем ждать, пока разразится очередная великая трагедия, в то время как мир, ослепленный, как царь Мидас, теряет из виду собственное уничтожение.