Старая привычка кастроистов очернять своих противников

В арсенале кубинских правителей, помимо обычных средств укрепления власти, всегда был и более тонкий вид оружия, позволяющий априори дисквалифицировать своих противников: очернение тех, кто противостоит их власти. А поскольку они осуществляют монопольный контроль над средствами массовой информации, такая дискредитация переносится на сознание значительной части национального общественного мнения. Вначале они использовали термин «наемник», чтобы опорочить своих врагов. Стоит вспомнить выступление Рауля Роа в ООН во время высадки бригады 2506 на Плайя-Хирон в апреле 1961 года, когда вся речь Роа строилась на том, что это было вторжение США на Кубу, а значит, экспедиторы были простыми наемниками на службе у Вашингтона. Однако правда не заставила себя долго ждать: в основном это были кубинцы, прибывшие для восстановления свобод на острове и во многих случаях для возвращения бизнеса и собственности, которые были произвольно конфискованы режимом Кастро, а затем появился термин «бандит» для многих людей, восставших против правительства в 1960-х годах, разочаровавшихся в повороте к коммунизму, который совершила революция Кастро. В то время на острове шла настоящая гражданская война, поскольку банды повстанцев были почти в каждой провинции страны. 80 батальонов, включая регулярные войска и ополченцев, были мобилизованы для нейтрализации антикастровских бойцов. В конце концов, они выселили всех жителей Эскамбрай в Вильяреньо, чтобы те не смогли помочь новым повстанцам. В последнее время иерархия Кастро взяла на себя ответственность за контроль над кубинским народом, в результате чего они называют антикубинцами всех представителей оппозиции - особенно тех, кто живет за границей, - кто не согласен с установками единой партии. Они, кажется, забыли, что архиепископ Сантьяго-де-Куба Педро Меурис говорил о том, что они перепутали Родину с партией, и последняя мода - клеймить террористами тех, кто борется против кастроизма. Они обновили список из более чем 60 имен людей, которых они считают террористами. Стоит отметить противоречие в том, что правительство, пришедшее к власти методами, не признающими законности, такими как партизанская война, закладка бомб в общественных местах, нападения на деятелей правительства Батисты, разрушение опор электропередач и другие злодеяния, называет своих оппонентов террористами. Любопытно, что, как рассказывают, Жан-Поль Сартр во время своего визита на Кубу в 1960 году беседовал, в частности, с Энрике Олтуски, который был назначен министром связи в том первом революционном кабинете. В середине беседы знаменитый французский интеллектуал спросил Олтуски - возможно, полушутя, возможно, полусерьезно, - не было ли причиной его назначения то, что Фидель хотел, чтобы он отремонтировал опоры электропередач, которые он сбил, когда скрывался от Батисты. (Sartre visita a Cuba, Ediciones R, Havana, 1960) На самом деле всех этих семантических выкрутасов можно было бы избежать, если бы кубинские власти признали, что предполагаемые наемники, бандиты, антикубинцы и те, кого они теперь называют террористами, - не более чем противники Кастро, но это было бы, вероятно, слишком большим требованием к тем, кто находится у власти на острове. Они настолько тоталитарны, что даже хотят контролировать значение слов.