Генеральный прокурор собирает свидетельства в пользу, ожидая решения UCO

Когда заседание Верховного суда подходило к концу, обвинение, казалось, потеряло интерес к допросу. В зале, где проходил суд над генеральным прокурором Альваро Гарсия Ортисом по делу о разглашении секретов, появились последние вызванные в этот день свидетели — три журналиста этой газеты. Процедура заняла всего несколько минут. За три часа до этого состоялся самый напряженный из всех допросов, которые были зарегистрированы до сих пор, также с участием профессионала в области информации в качестве свидетеля. Адвокат частного обвинения Габриэль Родригес-Рамос пытался загнать в угол Хосе Мануэля Ромеро, заместителя директора EL PAÍS в марте 2024 года, когда произошли события, которые рассматривает Верховный суд. Он постоянно перебивал его и требовал отвечать на его вопросы «да» или «нет», не давая возможности дать дополнительные объяснения. Ромеро не сдался, настаивал на своих аргументах, и дискуссия становилась все более ожесточенной. Пока председатель суда Андрес Мартинес Арриета не предупредил адвоката: «Это не суд над журналистикой». Четвертое заседание первого в истории суда над генеральным прокурором завершилось во вторник с некоторыми признаками нежелания со стороны обвинения. Напротив, у защиты на лицах появились улыбки. Итоги восьми собранных свидетельств оказались благоприятными для аргументов Гарсии Ортиса. Как журналисты EL PAÍS, так и Мигель Анхель Кампос из Cadena SER заявили, что им стало известно о том, что адвокат Альберто Гонсалеса Амадора, бойфренда Исабель Диас Аюсо, признал его мошенничество в отношении налоговой службы, чтобы договориться с прокуратурой по экономическим преступлениям Мадрида задолго до того, как эта информация была передана главе прокуратуры. Их показания подтвердили заявления, сделанные на прошлой неделе двумя редакторами elDiario.es и одним из La Sexta. Для защиты также звучали как музыка небесная заявления двух прокуроров, особенно заявление ответственного за защиту данных в руководстве прокуратуры. Последний, Агустин Идальго, заявил, что рекомендуется периодически очищать электронные устройства сотрудников прокуратуры, чтобы избежать «нарушений безопасности». Именно этим аргументом Гарсия Ортис оправдал удаление истории своих электронных сообщений. Обвинение даже не смогло извлечь много пользы из показаний одного из своих свидетелей, Эухенио Рибона, декана Коллегии адвокатов Мадрида, выступавшего в деле в качестве гражданского истца. Рибон осудил «необычайную серьезность» заявления, опубликованного 14 марта 2024 года прокуратурой, чтобы опровергнуть ложные утверждения Мигеля Анхеля Родригеса, главы кабинета президента Мадрида, и сообщить о предложении адвоката Гонсалеса Амадора о заключении соглашения. Эта записка стала поводом для начала предварительного расследования в Высшем суде Мадрида, но Верховный суд впоследствии отклонил обвинения в совершении преступления. Высшая судебная инстанция постановила, что следует расследовать, передал ли Гарсия Ортис электронное письмо адвоката. Рибон уклонился от этого вопроса, который теперь является центральным в судебном процессе. Государственная прокуратура пыталась различными способами заставить декана высказаться по поводу утечки. Рибон прибег к одной и той же формуле: записка, записка, записка... 13 марта 2024 года был «сумасшедшим днем» для Мигеля Анхеля Кампоса. Заявление руководителя отдела судебной информации SER было одним из самых ожидаемых моментов судебного процесса. Кампос был первым, кто около полуночи 13 марта сообщил о существовании письма адвоката Гонсалеса Амадора, в котором тот признавал преступления перед прокуратурой. В заметке, опубликованной на сайте его радиостанции в 23:51 того же дня, Кампос привел прямые цитаты из письма. Эта информация была расценена следственным судьей как признак того, что утечка исходила от Гарсии Ортиса, которому письмо адвоката было отправлено в 21:59 того же вечера. В тот «безумный день» Кампос пытался сориентироваться в медийной буре. Накануне elDiario.es опубликовал заявление о двух налоговых преступлениях Гонсалеса Амадора. А президент Мадрида пыталась противостоять этому, заявляя о сговоре правительства против нее. Судебный корреспондент SER обратился к своим источникам. Он утверждает, что его поиски увенчались успехом около трех часов дня: один человек пригласил его в свой кабинет, чтобы показать ему кое-что. Там он показал ему письмо и разрешил сделать записи о его содержании. Но не разрешил обнародовать его. Кампос рассказал о своих попытках подтвердить эту информацию из других источников: «Я звонил судьям, прокурорам, сотрудникам налоговой службы, государственным адвокатам...». Безрезультатно. В 21:30, когда он сидел в баре и смотрел матч «Атлетико Мадрид» в Лиге чемпионов, ему сообщили, что El Mundo опубликовал информацию о том, что именно прокуратура предложила адвокату сделку. Кампос снова бросился в круговорот телефонных звонков. Наконец, по его словам, ему удалось связаться с первоначальным источником и убедить его разрешить ему рассказать о письме. Он сделал это в эфире в 23:25, когда Аймар Бретос уже собирался завершить программу Hora 25. Затем он подготовил заметку для веб-сайта. Журналист сослался на профессиональную тайну, чтобы не раскрывать источник. Но один из прокуроров, Франсиско Хавьер Монтеро, прямо спросил его, был ли это Гарсия Ортис. Кампос ответил сухо и категорично: «Нет». Этот день оставил один из самых комичных и запоминающихся моментов судебного заседания. Во время дачи показаний у судебного корреспондента SER зазвонил мобильный телефон. Это произошло именно в тот момент, когда обвинение пыталось вывести его из себя, задавая вопросы о звонке. Он позвонил в 21:38 вечера того же дня, и адресатом был генеральный прокурор. Кампос пояснил, что нынешний обвиняемый не ответил на звонок и не перезвонил. В телефонной компании была зарегистрирована продолжительность звонка в четыре секунды, то есть короткий промежуток времени, по словам журналиста, в течение которого сработала голосовая почта. Хосе Мануэль Ромеро, в то время работавший в EL PAÍS, а ныне являющийся заместителем директора Eldiario.es, выступил, чтобы подтвердить, что он впервые узнал о том, что адвокат Гонсалеса Амадора признал налоговое мошенничество, 12 марта, за полтора дня до того, как эта информация была передана Гарсии Ортису. Чтобы доказать это, Ромеро и четыре других журналиста EL PAÍS представили в ходе следствия нотариально заверенный протокол, подтверждающий подлинность внутреннего чата редакции. В нем тогдашний заместитель директора газеты просил мадридский отдел связаться с Карлосом Нейра, адвокатом Гонсалеса Амадора, чтобы подтвердить информацию, которую ему предоставили. Хотя Ромеро не раскрыл источник, он указал, что эта информация поступила из окружения прокуратуры Мадрида. Журналист рассказал, что он заинтересовался этим делом после того, как Аюсо выступила с заявлением, что обвинение против ее бойфренда является «политической охотой». Газета ничего не опубликовала в тот день, потому что Нейра не отвечал на звонки и не было получено другое подтверждение. Адвокат Родригес-Рамос с самого начала пытался загнать его в угол. Он с удивлением заметил, что журналист обменивался сообщениями в WhatsApp с прокурором, на что получил немедленный ответ: «Так же, как и с судьями Верховного суда». В какой-то момент допрос превратился в дискуссию. Ромеро остался непреклонен. Его рассказ подтвердили три других журналиста EL PAÍS: Фернандо Пейнадо, Берта Ферреро и Хуан Хосе Матео. Слушания по делу завершатся в среду показаниями самого прокурора и агентов UCO, которые расследовали дело. С последними будет обсуждаться вопрос, который наиболее сильно используется против Гарсии Ортиса: удаление данных с его электронных устройств. Обвинение постарается вернуть инициативу после не слишком удачного дня.