Карлос Мазон год спустя: ничто из этого не является нормальным

Густав Марк Гилберт был американским психологом, который внимательно наблюдал за нацистскими лидерами во время Нюрнбергского процесса. Его заметки были собраны в статьях и книгах, и в самой известной из них он определил зло как отсутствие эмпатии. Эта подлинная неспособность поставить себя на место другого, утверждал Гилберт, была единственной чертой, которая объединяла всех обвиняемых, которая связывала всех присутствующих преступников нитью крови и пепла. Полное отсутствие эмпатии сложно представить тем, кто также чувствует и видит через кожу и глаза других людей. Необязательно испытывать безусловную и бесконечную любовь ко всему человечеству, чтобы страдать или радоваться за других, плакать и смеяться вместе с ними, чувствовать часть их жизни и их существа внутри себя. В моем случае, как и в случае миллионов других людей, я не могу сдержать эмоции, когда слушаю рассказы жертв цунами. Неважно, что я заранее знаю их личные истории и их ужасный конец: что-то ломается внутри, когда слышишь голос человека, рассказывающего об ужасе потери любимого человека в таких страшных обстоятельствах. Хотеть помочь и не иметь возможности. Не придавать значения ситуации, потому что, если бы она была серьезной, они бы предупредили. Читать последние сообщения, полные страха и отчаяния. Последний телефонный звонок, душераздирающий как для тех, кто знал, что это последний разговор, так и для тех, кто не осознавал этого. Слова тех, кто пережил эту трагедию, позволяют погрузиться в грязь тех ужасных часов, в которых мы по-прежнему находимся год спустя. Тот, кто мог предотвратить сотни смертей, является тем же человеком, который отказывает родственникам жертв в праве на траур. До 29 октября 2024 года он игнорировал предупреждения и просьбы, пренебрегал своими обязанностями как президент, легкомысленно относился к ситуации и занимался тем, что было для него важно в тот момент, а это не было ни безопасностью, ни благополучием жителей Валенсии. Своими назначениями в Consell и своей преступной халатностью Карлос Мазон был в конечном итоге ответственен за хаотичную и катастрофическую реакцию на чрезвычайную ситуацию. 2 ноября 2024 года я написал колонку для этой газеты, которая была опубликована на следующий день: «Карлос Мазон должен уйти в отставку». Прошло всего четыре дня, и некоторые сочли это поспешным; это было первое публичное требование его отставки. Прошедший с тех пор год, к сожалению, доказал правоту тех из нас, кто уже тогда был в ужасе от цепочки некомпетентности и необъяснимых решений, но он показал нам и кое-что еще. Кое-что, от чего кровь стынет в жилах. Карлос Мазон прикрыл свою политическую трусость и некомпетентность как управленец нападками и оскорблениями, используя тон, который всегда колебался между задиристостью уличных хулиганов и холодностью, которая поразила бы даже самого Г. М. Гилберта. Он без зазрения совести распространял ложь и дезинформацию о работе институтов, о прогнозах погоды (которые доступны любому и мгновенно опровергают слова президента) и даже о доступной помощи, тем самым затрудняя восстановление, которое он только и умел, что затягивать и передавать на аутсорсинг. Ничто из этого не является нормальным. Ненормально, что жертвы просят его не приходить на похороны, а он появляется там, игнорируя их просьбы и жестоко усугубляя их огромную боль. Какой человек, способный поставить себя на место другого, совершил бы такой акт садизма? Ненормально, что президент, который ушел в отставку год назад, в разгар грандиозной катастрофы, по-прежнему диктует валенсийцам, что им делать, и причиняет боль семьям, потерявшим близких. Эта мучительная ненормальность, которая, помимо ошеломления, вызывает кипящую и висцеральную ярость среди валенсийского народа, должна прекратиться немедленно.