Окружение бывшего начальника полиции по борьбе с наркотиками на Балеарских островах: доносы, заговоры и автомобиль наркоторговцев

9 августа, ранним утром, лидер байкерской банды United Tribuns Стефан Милоевич позвонил адвокату по уголовным делам Гонсало Маркесу. Во время разговора он рассказал, что ранним утром встретил сына бывшего главы отдела по борьбе с наркотиками Национальной полиции Балеарских островов Фаустино Ногалеса, который признался ему, что его отец обеспокоен расследованием, которое ведет полиция в отношении бизнеса Милоевича. «Сын сказал мне, что он напуган, что начал писать на бумаге, чтобы не говорить», — говорит Милоевич адвокату, которому он сообщает, что инспектор полиции «обеспокоен» возможным перехватом какого-либо разговора, в котором он раскрывает конфиденциальную информацию. Эта прослушка является частью отчета, составленного следователями Гражданской гвардии и Национальной полиции, к которому имел доступ EL PAÍS и который включен в материалы дела по операции Enroque Bal-Manso, секретность которой была снята на этой неделе. В результате расследования было изъято 3200 кг наркотиков и арестовано 76 человек, подозреваемых в принадлежности к преступной организации, взяточничестве, отмывании денег, разглашении секретов и преступлениях против общественного здоровья. Криминальная организация, состоящая из граждан Испании и Албании, предположительно занималась ввозом больших партий кокаина и гашиша по морю и суше на острова Ибица и Майорка. Следователи считают Милоевича лидером организации, ответственным за руководство, координацию и финансирование операций по доставке наркотиков, а адвоката Маркеса — мозгом, идеологом и лицом, принимающим решения, ответственным за руководство преступной деятельностью и отмывание доходов. Оба находятся в предварительном заключении с момента их ареста в августе прошлого года. На втором месте в иерархии находится бывший глава группы по борьбе с наркотиками, также находящийся в тюрьме, которого они считают человеком, который проинформировал лидеров преступной группировки о расследовании и вызвал ускорение арестов основных фигурантов. В одном из разговоров между Милоевичем и Маркесом оба говорят о «крайних» мерах безопасности, которые инспектор полиции начал принимать, чтобы не быть связанным с наркоторговцами, которым в определенный момент он перестает отвечать на телефонные звонки: «То, что делает Фаустино, чувак, это просто офигенно... он ездит на такси, ездит на мотоцикле, ты себе не представляешь». Для следователей раскрытие конфиденциальной информации со стороны инспектора становится очевидным, когда Милоевич говорит адвокату: «Фаустино мне сказал, что они проверяют даже Amok», имея в виду дискотеку и расследование имущественных отношений, которое также затрагивает сеть предприятий, связанных с преступной организацией. Прослушивание телефонных разговоров подтверждает, что полицейский начал принимать меры предосторожности, чтобы не оставить следов своей связи с сетью, и снова послал своего сына передать информацию Милоевичу. «Вчера он послал сына в Amok. В 4.30 он позвонил мне, я пошел, и он сказал: «Эй! Переведи мобильный в режим полета, я не знаю, они идут за тобой, за моим братом, за людьми с Ибицы», — говорит Милоевич неустановленному собеседнику. Следователи Гражданской гвардии и Национальной полиции считают, что эти заявления подтверждают, что Ногалес узнал, что расследование находится на очень продвинутой стадии, что в ближайшее время будут произведены аресты, и не колеблется передать эту информацию лидеру международной преступной организации. Подозреваемые признают, что в какой-то момент инспектор перестает отвечать на их звонки: «Он не отвечает на наши звонки, сообщения, не хочет с нами разговаривать». В одном из протоколов, включенных в материалы дела, следователи отмечают «большую значимость» роли инспектора как соучастника преступной организации, учитывая, что Милоевич в многочисленных телефонных разговорах заявлял о своем намерении бежать из страны, когда узнал, что в отношении него ведется расследование. «Я уезжаю в Австрию, там беру машину и уезжаю», — говорит Милоевич одному из своих соратников, а другому он сообщает, что намерен уехать из Испании «на три или четыре месяца». Доказательства против инспектора подкрепляются другими разговорами, в которых соратники спрашивают Милоевича о новостях, которые могут быть у Ногалеса о расследовании, а также просят его выяснить, сколько человек находятся под пристальным вниманием полиции. Полицейское расследование и наблюдение за основными фигурантами, проводившееся в течение нескольких месяцев, также считают важным тот факт, что Ногалес встречался с Карлосом Эрвасом, видным членом организации, занимавшим второе место в иерархии, который получал прямые приказы от Милоевича и Маркеса и отвечал за оперативную и логистическую часть. Фактически, следователи отмечают, что Ногалес использовал автомобиль высокого класса, принадлежащий Эрвасу, который по приказу главарей открыл автосалон для отмывания части денег, полученных от продажи наркотиков. Еще одним аспектом, который находится под пристальным вниманием, являются попытки преступной организации завербовать сотрудников Национальной полиции, Гражданской гвардии или лиц, связанных с судебной системой или прессой, с целью подкупа их для получения информации о возможных расследованиях, которые могут быть возбуждены в их отношении. Следователи указывают на Маркеса как на идеолога заговора с целью разрушить карьеру старшего инспектора Национальной полиции, ответственного за ведение первых следственных действий по делу. Адвокат пытался связать полицейского с наркоторговцем из трущобного поселения Сон-Банья, одного из эпицентров продажи наркотиков на Майорке, чтобы создать впечатление, что тот находится на его содержании или подкуплен. Согласно расследованию, Маркес пытался через инспектора Ногалеса получить показания других сотрудников национальной полиции, а также помощь прессы в распространении этой информации. По мнению следователей, структура преступной организации построена по аналогии с историческими мафиями, такими как неаполитанская Каморра или сицилийская Мафия, хотя больше сходств обнаруживается с Ндрангеттой. «Существует также прямое влияние сербского происхождения самого Стефана [Милоевича], а также образования, которое он получил в нашей стране», — отмечается в отчете. Он отмечает, что «идиосинкразия» этой своеобразной культурной смеси дала Милоевичу знания и агрессивность, необходимые для управления группой людей, действующей на всей территории Европы и имеющей в качестве базы операций место, где находится сам Милоевич.