Лабиринт, в котором Лигия Себальос ищет себя как Диана Ортис, младенец, похищенный во времена франкизма

Знать, откуда ты родом, должно быть простым делом, но путь Лигии Себальос настолько усыпан препятствиями, что превратился в лабиринт по мотивам Борхеса. 57-летняя женщина пытается подтвердить, что в младенчестве она была похищена у своих биологических родителей в Испании во времена франкизма и незаконно привезена в Мексику, где ее приемная семья зарегистрировала ее под другим именем и с новой гражданством. Она убеждена, что так и было, поскольку ее приемные родители признались ей в этом, когда ей было 33 года. Но все еще требуется сотрудничество властей обеих стран, чтобы, например, провести анализ крови, который бы это подтвердил. До того, как стать Лигией Себальос, эта девочка звалась Диана Ортис. Это было в 1968 году, когда ее привезли в Мексику, через несколько месяцев после рождения. Кем была бы сейчас Диана Ортис? Что стало бы с Лигией Себальос? Сомнения сходятся в одной точке, в одном и том же человеке. Насколько сложно найти себя? Насколько сложно найти ребенка, которым ты был (или, скорее, которым ты не был)? Это как лабиринт по прямой линии. Верховный суд Мексики вынес решение, обязывающее власти по крайней мере попытаться дать ответ на эти вопросы. Лигия Себальос несколько лет назад подала жалобу в прокуратуру, чтобы та помогла ей прояснить обстоятельства ее неправомерного усыновления. Прокуратура и судьи закрыли дело, но несколько недель назад Верховный суд распорядился возобновить расследование и рассмотреть его как случай насильственного исчезновения. Это последнее решение, принятое судом перед тем, как его сменили судьи, избранные в июне всенародным голосованием. В решении указано, что также необходимо расследовать преступление торговли людьми и установить, кто был ответственен за это как в правительстве Испании, так и в католической церкви, которая сыграла ключевую роль в отчуждении детей от их семей во время диктатуры Франсиско Франко (1939-1975). В такой стране, как Мексика, где исчезновения по вине наркоторговцев и властей являются обычным явлением, случай Лигии показывает весь спектр возможностей, при которых может быть совершено такое же преступление. Согласно всем конвенциям, преступление исчезновения не подлежит давности до тех пор, пока жертва не будет найдена. Для Верховного суда Мексики Диана Ортис официально не найдена. Известно, что она все еще жива. За прошедшие годы Лигия Себальос удалось получить документы, которые указывают, что она родилась в Мадриде 29 мая 1968 года под другим именем. Ее приемные родители, к которым она испытывает глубокую любовь, приехали за ней в Испанию и увезли ее жить в Мериду, столицу штата Юкатан на полуострове в Мексиканском заливе. В латиноамериканской стране она была зарегистрирована как биологическая дочь своих новых родителей, с другим именем и мексиканским гражданством. То есть были стерты все следы неясных обстоятельств, при которых она была отдана на усыновление. Лигия утверждает, что ее мексиканские родители никогда не знали, что в те годы в Испании существовала систематическая практика похищения младенцев, в основном из семей, не согласных с диктатурой. «Я почти всю свою жизнь думала, что я дочь этой семьи. Это был шок», — говорит Лигия. «Реальность была изменена для меня. И меня охватило беспокойство: кем я могла быть, кем я перестала быть, потому что меня сделали тем, кем я была». Ее приняла в свою семью обеспеченная семья из Мериды. Ее мать была дочерью бывшего губернатора Юкатана Агустина Франко. Лигия рассказывает, что то, что она не была биологической дочерью своих родителей, было «открытым секретом». Но только в 33 года кто-то сказал ей об этом прямо. Она позвонила своей семье и спросила об этом. «Да, это правда», призналась ее мать, которая через несколько секунд, показавшихся ей слишком долгими, спросила: «Ты в порядке, дочь моя?». Да, она была в порядке. В глубине души она чувствовала, что ничего не изменилось. У Лигии была хорошая жизнь. Ее родители, по ее словам, были очень любящими. Но в ней зародилось тревожное сомнение, противоречие между тем, чтобы чувствовать себя хорошо с тем, кем она была, и в то же время представлять себе, кем она могла бы стать. Мать рассказала ей ее настоящее имя, и с этого начались ее поиски. Она запросила информацию через Интернет, а также поехала в Мадрид. Однажды ее сопровождал отец. «Мой отец был потрясен тем, что увидел. Он почувствовал, что, не зная об этом, стал соучастником, потому что никогда не знал обо всем этом», — рассказывает Лигия. Некоторые организации говорят о тысячах случаев похищения детей во время франкистского режима. Как и в случае с другими репрессивными режимами, преступление было институционализировано. В нем участвовали чиновники, приюты и католические священники. Передача Лигии ее приемным родителям произошла благодаря операции архиепископств Мериды и Мадрида. Она считает, что в этом были задействованы деньги. «Моя мама умерла, слава Богу, не зная, что произошло в то время, потому что для родителя, возможно, очень тяжело осознавать, что вместо того, чтобы сделать добро маленькому ребенку, ты, возможно, причинил огромное зло всей семье», — размышляет Лигия. Закон о демократической памяти Испании признает похищенных детей и их семьи жертвами. Международная амнистия, которая предоставила Лигии Себальос юридическую консультацию, объясняет, что франкизм установил публичную мораль католического характера, которая не только высоко ценила женщин, рожавших детей естественным путем, но и считала некоторые типы семей недостойными иметь потомство, например, бедных или левых. Это создало условия для похищения младенцев. Даниэль Каналес, член Amnesty International, отмечает, что существовала евгеническая концепция, которая также стремилась к «уничтожению красного гена» в соответствии с теориями, на которых основывался режим. «Идеологическое подавление франкизма включало в себя изъятие детей из республиканских семей и передачу их семьям, лояльным режиму. Это стало институционализированной практикой, закрепленной в законах», — отмечает он. Адвокаты Лигии Себальос утверждают, что похищение детей было «геноцидом» и преступлением против человечности, учитывая его систематический характер. Решение Верховного суда Мексики, подготовленное бывшим министром Хуаном Луисом Гонсалесом Алькантарой, является шагом к установлению истины. Однако его полное исполнение зависит также от воли испанского государства, которое, по словам Лигии, не проявляет готовности к сотрудничеству, независимо от правящей партии. «Единственное, что осталось Испании, — это официально признать это, позвонить мне и вернуть мой паспорт с именем Диана Ортис», — считает она. Однако есть и другие пути к справедливости. У Лигии, или Дианы, были дети и внуки. Один из них наполовину европеец. Ей это любопытно. «В конце концов, жизнь воздает нам справедливость. Мои гены возвращаются в Европу. То, что никогда не должно было уйти, каким-то образом вернулось», — говорит она.