Марш всегда является политическим актом, Эмилио Ногерол

Требовать, чтобы марш не был политизирован, означает впадать в серьезное противоречие, потому что марши являются и всегда были политическими. Сам факт того, что вы поднимаете свой голос, осуществляете свое конституционное право на протест, обмениваетесь мнениями с другими гражданами в публичном пространстве, уже является политикой. Фактически, Ханна Арендт, известная философ XX века, уже отмечала, что политика зарождается вне индивидуума, в контексте «между людьми», обмена идеями, «там, где они действуют и высказываются друг перед другом» (The Human Condition, 1958). И именно это в конечном итоге происходит во время гражданской мобилизации. Потому что люди заполняют публичное пространство, требуя того, что их не устраивает, что вызывает их недовольство. «Где есть власть, там есть сопротивление», — размышляет Фуко в своем тексте «История сексуальности I: Воля к знанию». Сопротивление группы людей, ряда коллективов, объединяющихся во всем своем разнообразии, является следствием осуществления власти, и от трений, которые порождает такое осуществление власти, будет зависеть, сколько еще сопротивления будет создано или усилится. Поэтому абсурдно утверждать, что марш не должен политизироваться, потому что он по своей природе является политическим, и тот, кто утверждает обратное, не понимает истинного значения политики. Осуществление гражданами надзора и контроля за своими представителями — это живая демократия. Нужны ли более эффективные механизмы участия? Да, давайте укрепим закон 26330 путем институционализации механизма совещательных ассамблей (см.: «Право как разговор между равными» профессора Роберто Гаргарелла). Обратите внимание, что совещательная ассамблея — это не столь избитое понятие «учредительное собрание»; это конгресс граждан, который после процесса избрания представителей приступает к обсуждению конкретной политической реформы и чье окончательное согласованное предложение, после нескольких слушаний, выносится на голосование в Конгрессе Республики или на одобрение граждан посредством референдума. Опыт Канады, Австралии, Нидерландов, Ирландии и Исландии оказался очень успешным; ничто не мешает нам попробовать его здесь. Юристы, занимающиеся публичным и конституционным правом, стоят перед большой творческой задачей по созданию новых институтов. Между тем, в условиях диссонанса между избирателями и представителями власти, в отсутствие реальных площадок для гражданско-правительственного диалога, остается улица. Те, кто сегодня раздражаются из-за политизации протестов, не должны забывать, что в значительной степени они живут комфортно благодаря небольшим, но важным изменениям, которые произошли в результате протестов. Максимальная продолжительность рабочего дня в восемь часов, минимальная заработная плата, право голоса для женщин и многие другие достижения, которые стали результатом действий смелых людей, которые в какой-то момент подняли свой голос. И если вам не нравится шум, крики мольбы, плач бессилия, то по крайней мере признайте, что представительная демократия — та, которая существует только в день выборов — устарела и необходимо перейти к модели партиципативной демократии, в которой роль гражданина приобретает должное значение, с постоянными консультациями, в реальном управлении. С другой стороны, действительно сомнительным является прозелитическое использование гражданских мобилизаций, особенно в контексте предстоящей избирательной кампании, но я призываю молодежь к зрелости и критическому мышлению, чтобы уметь различать оппортунизм и новое лидерство. В прошлую среду, 15 октября, я смог лично убедиться перед зданием Дворца правосудия, что протест был совершенно разнородным, не только в отношении своих требований, но и в своем социальном составе. Я видел молодежь и пожилых людей, студентов, рабочих, феминистские коллективы, профсоюзы, художников. Эта мозаика граждан показывает, что недовольство и усталость являются всеобщими. Я убежден, что даже если бы нас оценивали с помощью политического компаса, то было бы видно, что мы шли не от одной идеологии, а от разных представлений о стране, все из которых совпадают в отказе от мафиозного правления. Есть гнев, но есть и надежда.