Перу, страна, где «лучшие» не хотят заниматься политикой

Харви Колчадо кажется персонажем из фильма. Полицейский, который проводил ночи за бумажной работой, сверяя банковские счета, отслеживая денежные потоки до дворцов, где решается судьба Перу. Колчадо преследовал террористов, политиков, президентов. Пока в 2024 году он не отдал приказ выбить дверь Дины Болуарте, недавно отстраненной от должности президентки, коллекционерки роскошных часов. Это было его последнее дело. После половины жизни, проведенной за подниманием ковров власти, его отстранили. Его отправили патрулировать мосты в патрульной машине. Его унизили. Немногие знают о нищете и заговорах перуанской политической элиты больше, чем этот методичный 50-летний полицейский, который сейчас, сидя в сером офисе в центре Лимы, без повышения голоса говорит: «Лучшие не хотят заниматься политикой». За считанные часы Перу снова сменила власть. Неожиданно. В спешке. Конгресс, несмотря на то что является самым непопулярным учреждением в стране, продолжает смещать президентов одного за другим. В пятницу ранним утром 122 из 130 депутатов отстранили Дину Болуарте от должности за то, что она не смогла остановить насилие и страх, царившие на улицах. Без паузы президентская лента перешла на плечо председателя Конгресса Хосе Джери, 38-летнего адвоката, который принял ее с удивительной естественностью, как будто он давно готовился к этому моменту. Он будет править до июля, когда к власти придет следующий президент, избранный на апрельских выборах. Джери — восьмой президент за десять лет, его обвиняют в изнасиловании и незаконном обогащении. Большинство его предшественников либо погибли, либо стали беглецами, либо оказались в тюрьме. Все меняется, но ничего не меняется. Перу продолжает ходить по кругу, находясь в плену у все более дискредитированной политической элиты. «Это огромный ущерб, который наносит удар по качеству демократии», — говорит социолог Фернандо Туэста. «Каждый новый Конгресс хуже предыдущего. Раньше можно было поговорить с конгрессменами из разных партий, а сейчас качество очень низкое. Они — любители. Тех, кто имеет образование, уже не профессиональное, а политическое, можно пересчитать по пальцам», — добавляет он. Политолог Хосе Алехандро Годой сожалеет, что «профессиональный политик» в Перу вымер. «У нас есть группа людей, которые идут в политику не с желанием служить, а с желанием служить себе». Есть исключения, но их нужно выбирать с помощью пинцета. Но «когда Перу испортилась?», — задавал себе вопрос Марио Варгас Льоса еще до того, как в стране появилось цветное телевидение. В какой момент перуанская политика превратилась в гнездо корпоративных интересов и коррупции? Прошло почти 60 лет с момента выхода романа «Беседа в соборе», а вопрос остается открытым и звучит с той же актуальностью. В этой глобальной ситуации, благоприятной для оппортунистов, историк Наталья Собревилья находит причины краха: исчезновение партий и рост числа «пустышек», тех авантюристов, которые объединяются только во время избирательной кампании, не имея ни партийной принадлежности, ни убеждений. «Левые перестали иметь подготовленных кандидатов с идеологической подготовкой», — объясняет она. «А правые отказались от политической карьеры, передав ее операторам, преследующим частные интересы». Когда-то левые были большим движением. Сегодня они представляют собой крошечные островки, измотанные собственными внутренними разборками, не имеющие большого влияния на выборах. Старые политические силы в этом новом веке увяли, почти полностью утратив представительство в парламенте. Обновления не произошло. И, как ни парадоксально, Fuerza Popular — партия Кейко Фухимори, дочери автократа, правившего Перу в 90-е годы, — сохранила наибольший вес. Многие считают ее виновной в крахе. И это не случайно: период, когда в дворце сменилось больше всего президентов, совпадает с тремя случаями, когда Кейко Фухимори проиграла выборы с очень небольшим отрывом. Ее поражения, которые она назвала фальсификациями, посеяли нестабильность. Доказательство уровня перуанской политической элиты скрывается за решеткой. Перу — единственная страна на континенте, которая построила тюрьму исключительно для своих правителей. Она называется Барбадильо и расположена к востоку от Лимы, на территории, которая когда-то была поместьем. Пять бывших глав государств провели там свои дни и ночи. Двое были освобождены из тюрьмы (Альберто Фухимори и Мартин Вискарра), а трое до сих пор являются соседями по камере (Ольянта Умала, Алехандро Толедо и Педро Кастильо). Тюрьма рассчитана только на четырех заключенных, но не исключено, что в будущем она будет расширена. «Интересы страны были вытеснены личными интересами и интересами мафии», — сожалеет конгрессмен Флор Пабло. По ее словам, политика перестала восприниматься как сфера общественного служения и превратилась в территорию, зараженную коррупцией и безнаказанностью. «Уровень недоверия очень высок», — подчеркивает она. И у этой деградации есть еще одна проблема: честные люди не хотят в нее ввязываться, боясь клеветы и судебного преследования. «Но если порядочные люди уходят, их место занимают коррумпированные», — предупреждает Пабло, которая была министром образования с 2019 по 2020 год. По ее мнению, страна живет в условиях «парламентской диктатуры»: Конгресс изменил Конституцию и нарушил баланс властей, по своему усмотрению решая, кто будет править, а кто уйдет. Восстановление этой автономии, настаивает она, — единственный способ восстановить демократию. «Поэтому сегодня заниматься политикой важнее, чем когда-либо». Парадокс заключается в том, что Перу, с его государственными услугами на грани коллапса и неудержимой волной нестабильности, по-прежнему рассматривается как локомотив экономики. Как будто оно функционирует лучше без правительства. В 2025 году перуанский соль является самой стабильной валютой в регионе благодаря независимости центрального банка и лидерству Хулио Веларде, его президента на протяжении двух десятилетий. Президенты сменяются. Он остается. «Все дело в меритократии», — любит повторять он. Недавно он намекнул, что уйдет на пенсию, и в Лиме раздались сожаления, которые многие бывшие президенты хотели бы выразить. Чтобы кратко объяснить, почему в перуанской политике царит гниль, полковник Харви Колчадо вспоминает допрос 2019 года. Перед ним сидел советник Кейко Фухимори, обвиняемый в отмывании денег в одном из ответвлений дела Lava Jato. И в разгар допроса его одолело личное любопытство. Он спросил его, почему партия набирает неподготовленных конгрессменов, даже находящихся под подозрением. «Я рассказал ему об одном, подозреваемом в незаконной добыче полезных ископаемых», — говорит он. Задержанный посмотрел на него и ответил без обиняков: «Мы ездим по стране в поисках кандидатов, но все говорят одно и то же: политика грязная и вероломная. Так что у нас есть то, что есть. То, что осталось».