Трамп снова, Курт Бурнео

В этом году международная экономика характеризуется постоянными изменениями в политике президента США Дональда Трампа. Как и в свой первый срок, он вновь вводит дифференцированные тарифы для 90 стран, в том числе шести стран Латинской Америки. Перед их введением президент заявил, что «в страну поступят миллиарды долларов, в основном из стран, которые много лет пользовались преимуществами США». Хотя он не упомянул, что этот «дождь миллионов» в значительной степени будет вытекать из карманов потребителей, которые будут платить за более дорогие продукты в результате малоэластичного спроса, Трамп использует свою таможенную политику как инструмент давления с четкими целями: а) заставить производственные компании открывать предприятия в США, создавая рабочие места и налоги; б) достичь геополитических целей; в) Использовать ее в качестве фактора принуждения. г) Использовать ее в качестве инструмента для будущих переговоров. Но что такое тариф? Это налог, который взимается с товаров при пересечении границы. Его первым эффектом является удорожание этого товара на территории назначения, что благоприятно сказывается на замещающих продуктах, произведенных на местном рынке. В большой и открытой экономике, такой как экономика США, последствия тарифа разнообразны. Потребители — частные лица и предприятия — испытывают негативное влияние роста цен (в зависимости от рыночных структур). Однако отечественная промышленность, защищенная тарифами, такая как американские производители кофе, выигрывает от увеличения продаж, поскольку импортный кофе из Бразилии, Колумбии или Коста-Рики становится дороже. Конечно, были временные тарифы. Например, с Китаем, который был освобожден от нового тарифа благодаря 90-дневному продлению, согласованному в мае и истекающему 12 августа. По словам министра финансов США, главная цель США — достичь торгового соглашения, которое снизит риски в стратегических отраслях, таких как лекарства, редкоземельные металлы и полупроводники. Недавно США объявили пересмотренный список тарифов на импорт из десятков торговых партнеров и продлили срок для достижения соглашений до 7 августа. Кстати, кто-нибудь помнит о соглашениях о свободной торговле (ССТ)? Многие страны по-прежнему пытаются заключить соглашения, которые уменьшат или устранят то, что Трамп называет «взаимными тарифами». Трамп также использует тарифы в качестве меры принуждения. Примером этого является объявление о введении 50-процентной пошлины на Индию за покупку российской нефти, несмотря на санкции США и Европы. Эта мера вступит в силу 27 августа, если Индия не прекратит покупку российской нефти. Но экономика США, как и экономика большинства стран, тесно взаимосвязана с экономиками своих торговых партнеров. Многие промышленные товары несколько раз пересекают границы, прежде чем превращаются в конечный продукт, с целью минимизации затрат. Ярким примером является автомобильная промышленность: алюминий может быть импортирован из одной страны, переплавлен в детали в США, отправлен в Канаду для полировки, перевезен в Мексику для частичной сборки и возвращен в США для окончательной установки. Запутались? Селия Крус выразила бы это более ясно: «Бонго ударил Мучилангу, Мучиланга ударил Бернабе...». Результат: автомобиль может подвергаться таможенным пошлинам на нескольких этапах, что значительно удорожает конечный продукт. В заключение, таможенные пошлины, «подстроенные» под интересы США, создают неопределенность в международной торговле, сокращают ее объем и, как следствие, мировой ВВП. В конце концов, мы все проигрываем, не имея никакого отношения к возникновению этой проблемы. Трамп снова. Как мы бы сказали здесь: нет первого без второго.