Власть без правил: односторонность Трампа и ее пределы, Мануэль Родригес Куадрос

Дипломатия Дональда Трампа в первые шесть месяцев его второго срока последовательно отвечает его видению международных отношений на двух уровнях: как однополярной структуры, которая дает Соединенным Штатам возможность действовать без равноценных соперников (макромеждународные отношения), и как проведения внешней политики, основанной на одностороннем осуществлении власти (микромеждународные отношения). Лозунг «Америка прежде всего», вдохновляющий нынешнюю внутреннюю и дипломатическую политику, предполагает, что Соединенные Штаты настолько могущественны, что им не нужно бояться неблагоприятных союзов, и что это могущество дает им свободу действовать в одностороннем порядке. За эти шесть месяцев пребывания у власти односторонняя силовая дипломатия постепенно внедрила модель международного управления, которая отвергает международное право, глобальные или региональные правовые режимы, многосторонность и существование минимальных ценностей, разделяемых международным сообществом. Парадигма, продвигаемая Белым домом, соответствует управлению, основанному на реальной политике однополярности, где международные решения должны подчиняться только неравноправной структуре власти «Америка превыше всего». Эта односторонняя и транзакционная политика власти была первоначально выражена в торговле, с введением тарифов практически на всех, вне и в нарушение правовых режимов международной торговли и как исключительное проявление воли США к власти. Одновременно односторонний подход распространился на все сферы международной жизни: отстранение ООН и Совета Безопасности от управления глобальными стратегическими вопросами, миром и безопасностью; ослабление многосторонних военных союзов и миротворческих операций; расчленение процессов регулирования международной миграции, борьбы с бедностью, голодом, изменением климата и продвижением возобновляемых источников энергии; сокращение или ликвидация безвозмездных потоков международного сотрудничества; и, наконец, преднамеренное и систематическое несоблюдение международного права. Цель - ослабить международную систему, основанную на правилах, чтобы способствовать транзакционной силовой дипломатии, основанной на соотношении сил. Баланс этих шести месяцев показывает, что международная реальность сложнее волюнтаризма администрации Трампа. Односторонний подход не действует в вакууме, а взаимодействует со сложными социальными, экономическими, политическими и стратегическими процессами, где действия других государств и то, как эти действия влияют на соотношение сил, уже порождают реакции и препятствия, которые начинают ограничивать расширение этой транзакционной односторонней дипломатии. Во-первых, это внутренние реакции в Соединенных Штатах, особенно в судебной сфере, которые замедлили или изменили существенные элементы миграционной и торговой политики. Но еще важнее реакция других государств на международной арене, которые начинают накладывать ограничения на одностороннюю дипломатию, исходя из собственной мощи и двусторонних или региональных связей. В сфере торговли введение общих тарифов - которые к концу года могут быть закреплены на уровне в среднем от 17 до 20 % защиты - направлено на то, чтобы обратить вспять либерализацию, которая стимулировала глобализацию. По мнению Министерства финансов, эти меры позволят США привлечь дополнительно от 250 до 300 миллиардов долларов к 2025 году, сократив бюджетный дефицит. Однако они имеют значительные побочные издержки: по оценкам, они увеличили годовую инфляцию примерно на 0,8 процентного пункта, а возврат к применению тарифов привел к нестабильности на рынках и сбоям в цепочках поставок. Кроме того, налогами будет облагаться и американский импорт, особенно стратегические компоненты для научно-технических инноваций из Китая и других азиатских стран. Окончательные результаты этого обновленного протекционизма и объявленной реиндустриализации можно будет оценить только в среднесрочной и долгосрочной перспективе. В сфере стратегической безопасности транзакционный односторонний подход обнаруживает противоречия между декларируемым стремлением избежать новых войн и ситуативным участием в конкретных конфликтах, таких как недавняя двенадцатидневная война с Ираном. Он также сталкивается с неуверенностью в достижении реальных решений крупных открытых конфликтов. Администрация Трампа вынуждена признать пределы ограничений и возможностей, налагаемых геополитическими реалиями. Достижение мирного соглашения между Руандой и Демократической Республикой Конго является его самым большим успехом, хотя и в менее масштабном конфликте. В отличие от этого, ожидания немедленного мира в Украине угасли... Это главный глобальный конфликт сегодняшнего дня и лакмусовая бумажка для однополярного видения Белого дома. В сценарии пересмотра обязательств США перед НАТО и переопределения роли Европы в обеспечении собственной стратегической безопасности окончательный исход переговоров с Россией и Украиной определит реальный масштаб силовой политики. Реалистичный мир подразумевает территориальные уступки в пользу России, наихудший сценарий для Европы, загнанной в угол маргинализации заинтересованной третьей стороны; продолжение войны будет наихудшим сценарием для Украины и наиболее политически затратным для США. Ближайшие месяцы будут решающими и в большей степени будут зависеть от хода российского наступления, чем от решений в Вашингтоне. На Ближнем Востоке ситуация также сложная. Жестокое геноцидное наступление в Газе и пересмотр регионального баланса, помимо прочного союза с Израилем и бомбардировок ядерных объектов в Иране, результаты которых остаются неопределенными, не предлагают четкого пути или определенных мирных сценариев. Необходимо урегулировать различные интересы Саудовской Аравии, арабского мира, стран Персидского залива, Сирии и самого Ирана. Трудности Израиля в принятии последних предложений Вашингтона о прекращении огня свидетельствуют об этих глубинных противоречиях, а отношения с Китаем являются хрестоматийной иллюстрацией пределов транзакционного одностороннего подхода. Будучи растущей сверхдержавой, Китай с осторожностью и благоразумием отреагировал на введение тарифов и попытки дипломатической изоляции, но при этом проявил стратегическую твердость. Он продемонстрировал способность поддерживать сложный баланс, сочетая конфронтацию в одних областях с сотрудничеством в других. В конечном счете, идея переделать мировой порядок вне рамок международного права и в исключительных интересах США не является и не будет являться игрой с нулевой суммой, в которой гегемон переписывает мир по своему усмотрению. Это игра с переменной суммой, где результаты будут зависеть от способности других игроков сопротивляться, вести переговоры и использовать собственные силовые ресурсы для введения ограничений и поиска более сбалансированных соглашений. Односторонний подход Трампа уже начинает сталкиваться с этими ограничениями и противоречиями. Реальность учит его, что необходимо вести переговоры с учетом интересов другой стороны. И принимать издержки и уступки в международной системе, которая является более сложной и менее послушной, чем предполагает его риторика о силе.