«Умеренный коммунизм»

В своем романе «Станция Хоксбил» 1967 года гениальный писатель-фантаст Роберт Сильверберг представляет метафору о власти и идеологии, которая, несмотря на прошедшие годы, по-прежнему остается очень актуальной. Политический спектр — это не прямая линия, а круг. В этой геометрической фигуре крайние правые и левые соприкасаются. А точкой, наиболее удаленной от обеих идеологий, является свобода. Свобода находится на противоположном конце от тоталитаризма. То, что крайности соприкасаются, приводит к тому, что между диктатурами и тиранами одного и другого толка есть так много сходств. Потому что авторитаризм — это одно и то же. Репрессии и подавление свобод — тоже. Образ из «Станции Хоксбил» помогает понять уловку, которая стала очень распространенной в современном политическом и медийном языке. Наиболее популярные мировые СМИ привыкли навешивать ярлыки «ультра» или «экстремисты» на политиков, которые не принадлежат к левому крылу. Так, Жаир Болсонару систематически описывается как бывший президент «ультраправого» толка, а Антонио Каст — как «ультраправый» кандидат в Чили. То же самое происходит с Хавьером Милеем, Даниэлем Нобоа или Найибом Букеле. Не говоря уже о Дональде Трампе. Напротив, когда речь заходит о левых политиках, те же самые СМИ во всех случаях тщательно избегают использования таких определений. «Ультраправые» или «экстремисты» никогда не упоминаются. Они просто «левые». Нейтрально. Безобидно. А в тех редких случаях, когда используются какие-либо прилагательные, публике приходится терпеть неправдоподобные фразы, такие как то, что официальный кандидат от правящей партии Чили Жанетт Хара является, смешитесь до упаду, «умеренной коммунисткой». Возможно, эта претендентка на пост президента действительно умеренна в еде и выпивке. Но в политике «коммунист» и «умеренный» — два слова, которые по логике вещей можно писать вместе только в юмористическом тексте или в дешевой брошюре. Это определение столь же абсурдно, как и то, которое сама чилийская кандидатка использовала для описания правительства Кубы во время предвыборного интервью: «демократия, отличная от нашей». Оно очень похоже на то, которое использовала наша вице-президент Каролина Коссе, также коммунистическая активистка, отвечая на тот же вопрос, как будто обе фигуры следовали одному и тому же сценарию или руководству. Коссе заверила, что кубинская диктатура — это «демократия другого рода». Использование языка с односторонним подходом — это больше, чем просто редакционная предвзятость. Это не случайно и имеет целью повлиять на восприятие людей, подталкивая некоторых политических деятелей к опасной зоне круга Сильверберга и отдаляя других. Поэтому сегодня, как никогда ранее, важно быть недоверчивыми. Будьте внимательны к тому, как с нами разговаривают в СМИ, и помните, что слова не являются случайными, а выбраны намеренно. Также нужно понимать, что ни коммунисты, ни фашисты, даже если об этом говорят France Press, BBC или симпатичный ведущий местных теленовостей, никогда не бывают умеренными. Умеренность находится в центре. Рядом со свободой.