Кейнсианский протекционизм

На прошлой неделе мы рассмотрели последствия Первой мировой войны и кризиса 1929 года для свободной торговли, теперь же настала очередь кейнсианства, которое сыграло ведущую роль как в качестве новой доминирующей парадигмы в экономической науке, так и в качестве еще одного фактора, стимулировавшего принятие протекционистских мер. Не то чтобы Кейнс был теоретиком протекционизма, но статизм и протекционизм идут рука об руку. Если человек понимает, что внешнюю торговлю нужно контролировать, он впадает в статизм, а если он считает, что государство должно играть важную роль в экономике, то оно будет играть важную роль и во внешней торговле. Влияние Кейнса стало ощущаться в 1930-х годах и набрало силу после публикации его великого труда «Общая теория занятий, процента и денег» в 1936 году. С этого момента и на последующие четыре десятилетия кейнсианство стало новой ортодоксией экономической мысли. Метеоритный триумф кейнсианской теории, основанной на неверном толковании экономических проблем того времени и обобщении частного случая до статуса универсальной теории, был необычным. Кейнс не был очень последователен в своих идеях в целом и в вопросах международной торговли в частности: в 1920-е годы он был ярым защитником экономической свободы, а в 1930-е - приверженцем меркантилистских заблуждений. Под следующим мнением, написанным около 1923 года, мог бы подписаться радикальный классический либерал: «Мы должны придерживаться свободной торговли в ее самом широком толковании, как незыблемой догмы, для которой не допускается никаких исключений, когда решение зависит от нас. Мы должны придерживаться ее даже тогда, когда не получаем взаимности в сделке, и даже в тех редких случаях, когда, нарушив ее, мы могли бы получить прямое экономическое преимущество. Мы должны придерживаться свободной торговли как принципа международной морали, а не просто как доктрины экономической выгоды». Однако в своей книге 1936 года он выступает за то, что «товары должны быть национальными во всех случаях, когда это разумно и удобно», и с любопытством обнаруживает подтверждение правильности своих идей в том, что они были предвосхищены меркантилистскими авторами. Как отмечает Генри Хэзлитт: «Кейнс разоблачает и подтверждает практически все старые и давно эксплуатируемые ложные идеи меркантилистов». И он дает очень разумный ответ на вопрос, почему время от времени эти старые ошибки всплывают на поверхность: «Что поддерживает жизнь меркантилистских заблуждений, несмотря на тысячи их опровержений, так это: 1) особые краткосрочные интересы отдельных производителей в каждой стране, которые всегда выиграют, если конкуренция будет устранена только для них, и 2) постоянная неспособность или отказ, даже многих „экономистов“, исследовать или понимать вторичные и долгосрочные последствия той или иной политики. Искусство экономики заключается в том, чтобы рассматривать не только сиюминутные, но и долгосрочные последствия любого действия или политики; оно заключается в изучении последствий этой политики не только для одной группы, но и для всех групп».