Новая Аргентина?

Всегда сложно следить за текущей политической ситуацией в Аргентине и уметь отделять пшеницу от плевел в происходящем. Однако эта задача становится крайне важной, когда президентом становится такой феномен, как Милей, и когда соседняя страна переживает столь важные преобразования, затрагивающие весь регион. Напомним несколько основных фактов, необходимых для анализа: Милей получил президентское кресло с наибольшим большинством голосов во втором туре выборов за все время существования таких выборов в Аргентине; его партия не имеет собственного большинства в парламенте, чтобы иметь возможность принимать законы, требуемые президентской программой, принятой народом в декабре; в федеральной системе губернаторы провинций являются существенными факторами власти, имеющими свою собственную легитимность, полученную большинством голосов в каждой из их вотчин. Более того, партия Милея не получила ни одного губернаторского кресла в провинциях, хотя между некоторыми губернаторами и президентом можно обнаружить личную близость или политическое родство. Мы также должны иметь в виду то, что с этой стороны Атлантики очень трудно усвоить из-за давнего богатства нашего соседа: Милей получил Аргентину в полном упадке. В декабре 2023 года не только социальные показатели были катастрофическими: почти половина населения находилась за чертой бедности, 10% из них - неимущие, а двое из трех детей жили в нищете. Экономика была полностью обанкрочена: на грани гиперинфляции, все относительные цены нарушены, импорт парализован, отрицательные валютные резервы, очень высокий страновой риск и отсутствие международного финансирования, разорванное соглашение с Международным валютным фондом и, как будто всего этого было недостаточно, решение международного суда о выплате около 16 миллиардов долларов из-за катастрофы процесса национализации YPF. На этом фоне шаги президента были головокружительными. В середине марта, совсем близко к началу ликвидации рекордного урожая с долларом по честной цене, казалось бы, Аргентина вышла из мучительного состояния жизни с угрозой социальной и экономической анархии с последствиями гражданской войны. В этом смысле майское предложение Милея, направленное в Конгресс на прошлой неделе, можно даже рассматривать как возможность продвинуться к политическому решению, основанному на соглашениях с основными действующими лицами - губернаторами, и сделать это при соблюдении общих принципов экономической либерализации, ради которых президент был избран. Последствия всего этого процесса перемен, который длится всего три месяца, очень важны для региона. Прежде всего, потому, что Аргентина перестала следовать за Бразилией: не только из-за очевидных идеологических различий между Милей и Лулой, но и потому, что курс Буэнос-Айреса характеризуется стремлением к ключевому стратегическому союзу с США и Израилем. Бразилец Лула, напротив, играет в игру лидера континентальных популистских левых; он критикует Израиль и фактически солидарен с ХАМАС, принимая версию этой террористической группировки о том, что на самом деле происходит сегодня в Газе, как хорошую; и он делает вид, что играет в мировой высшей лиге как союзник российского принципа международной многополярности. Продолжение следует, потому что стабилизация аргентинской экономики начинает иметь последствия для Уругвая: изменения в правилах игры на аргентинском рынке недвижимости, например, начинают делать инвестиции такого рода снова привлекательными в Буэнос-Айресе, тем самым возобновляя прямую конкуренцию с Пунта-дель-Эсте; рост цен в долларах на продукты, продаваемые в Аргентине, положит конец периодическому исходу уругвайцев, покупающих все в соседней стране, тем самым давая некоторую передышку нашей торговле, которая так сильно пострадала, особенно на Литорали; и более нормальная экономика соседней страны снова сможет направить туда уругвайский экспорт. И наконец, потому что вся эта панорама радикально ломает ту замкнутость, которая царила в МЕРКОСУР все эти годы. Мы уже получили прекрасную новость о том, что Аргентина согласилась на 14-футовое дноуглубление для порта Монтевидео. Если вместе с Буэнос-Айресом Монтевидео удастся открыть регион для соглашений о свободной торговле с мировыми державами, перемены будут историческими. Перед нами предстанет новая Аргентина.