Опасное увлечение

Президент Аргентины Хавьер Милей - своего рода рок-звезда. Он культивирует это нескрываемо. На прошлой неделе, например, он пел в Луна-парке до и после продолжительной лекции по экономической теории. Естественно, именно благодаря другим выступлениям аргентинский президент становится знаменитым и вот-вот появится на обложке журнала Time. Здесь, в нашей стране, слышались выражения определенного восхищения, я бы сказал, растерянного восхищения. Учитывая, что Аргентина находится совсем рядом, к лучшему или худшему, стоит обратить внимание на эти восторги. Очарование, вызываемое аргентинским президентом, колеблется между его личным стилем и мерами правительства. В Европе его встречают аплодисментами и собираются наградить. Они не понимают, что Милей возможен только в сегодняшней Аргентине и неправдоподобен в любом другом месте. Управление Милея не может быть примером ни для кого и ни для чего, потому что его фигура, его стиль и его правительственные меры могут быть объяснены и поддержаны только высочайшей степенью политической коррупции и лицемерного обмана, которые стали всеобщим достоянием Аргентины. Только там правитель, претендующий на роль библейской фигуры, вдохновленный Иеговой через свою клонированную собаку, с которой он регулярно советуется, не интернирован. Только - и только потому - в Аргентине чиновник предыдущего правительства был замечен в том, что в тайне от всех ранним утром перебрасывал мешки с долларами через стену монастыря. В братской республике существует такой уровень отвращения к этим злоупотреблениям, что он может поддерживать такой доступ в Casa Rosada. Вне этого контекста нет ни объяснений, ни оправданий. Все общественные работы и социальная помощь в Аргентине были опосредованы предыдущими правительствами и управляются профсоюзными или партийными (киршнеристы) посредниками, которые ни перед кем не отчитываются и оставляют половину денег себе. Именно поэтому к власти пришло правительство, основанное на ярости. Хавьер Милей - плод негодования: это его поддержка, более чем любая экономическая доктрина, которую он проповедует, или любые призывы к свободе. Главное в его характерном возгласе - не свобода, а блядство. Это самый искренний и твердый курс его правительства: стереть с лица земли политическую касту, ту, что установила систему и использовала ее в своих интересах все эти годы. Накопленная (и институционализированная) коррупция настолько велика, что с ней можно справиться только с помощью топора. И именно это и делается. Поэтому разделение властей или система сдержек и противовесов рассматриваются как бремя, которое необходимо выбросить за борт, чтобы выполнить миссию. Но такой стиль правления, вырубленный топором, как сказал бы наш соотечественник, приводит к сопутствующему ущербу, часть которого вполне можно избежать. Нет никаких причин оскорблять жену испанского премьер-министра, как и нет смысла для Аргентины начинать борьбу с Лулой и преследовать Петро. Путь Аргентины зависит от самих аргентинцев. Мы не вмешиваемся. Но стоит отметить, что когда наш президент говорит о свободе, он имеет в виду нечто другое.