Рационализм и спонтанность

Главное политическое расхождение нашего времени проистекает не из различий между левыми и правыми, а из фундаментального расхождения между рационализмом и спонтанностью. И слева, и справа есть рационалисты, которые считают, что общество можно формировать по своему усмотрению, не зная, какая природа человека стоит за утопией (или антиутопией). На другой стороне - те, кто считает, что социальное строительство основано на эволюционном процессе, в котором со временем решения проблем ищутся и находятся на основе свободного и добровольного сотрудничества, по сути децентрализованного, с конкретным, непосредственным знанием реальности и принятием человеческой природы как данности. Для того чтобы понять, о чем идет речь, стоит показать различия, существующие между двумя чрезвычайно влиятельными мыслителями: Рене Декартом и Эдмундом Берком. Контраст, который мы собираемся провести, упрощается еще и тем, что они оба использовали одну и ту же строительную метафору. Декарт утверждает: «Часто случается, что в произведениях, состоящих из нескольких частей и выполненных разными мастерами, не так много совершенства, как в тех, над которыми работал один. Действительно, можно заметить, что здания, за которые взялся и закончил один архитектор, обычно красивее и лучше упорядочены, чем те, которые пытались восстановить несколько человек, используя старые стены, построенные для других целей». Со своей стороны, Берк сравнивает британскую конституцию с древним зданием, которое «стоит довольно хорошо, хотя оно частично готическое, частично греческое, частично китайское, пока не будет предпринята попытка сделать его единообразным. Тогда она может рухнуть на наши головы, в великом единообразии руин; и велики будут эти руины». Там, где Декарт выявляет проблему, Берк видит прочность здания, и, наоборот, решение, которое предлагает Декарт, для Берка было бы полной катастрофой. Обращаясь к социальной сфере, Декарт утверждает, что Спарта стала процветающим городом «не в силу хорошести каждого из ее законов в отдельности, ибо многие из них были весьма странными и даже противоречили хорошим манерам, а потому, что, будучи задуманными одним человеком, все они стремились к одной цели». В то время как Берк утверждает, что «политика должна соответствовать не человеческому разуму, а человеческой природе, частью которой разум является лишь частично и отнюдь не самой важной частью». Контраст между этими двумя взглядами колоссален и поднимает ключевые вопросы: как лучше всего функционирует общество? На основе единообразной конструкции «сверху вниз» или на основе децентрализованной конструкции «снизу вверх»? Можно ли спроектировать общество с нуля на основе разума или оно должно опираться на традиции? Огромные проблемы, связанные с непринятием решений, не проходящих через сито разума, когда многие институты, реально работающие на практике, являются продуктом длительного исторического процесса и не были созданы кем-то конкретным, очевидны. Но реальность становится еще более разительной, когда мы видим антиреволюционную эволюцию процветающих стран и то, как рационализм вдохновил худшие в истории эксперименты по социальной инженерии.