Война и мир

Мир всегда дается с трудом. Гораздо проще объявить войну. Как сказал Че Гевара в своей знаменитой лекции в университете, война начинается с первого выстрела, а не с последнего. Война 1914 года, как полагали, должна была продлиться шесть месяцев. Путин, вероятно, представлял себе вторжение России в Украину как прогулку, подобную той, что была в Крыму, но вот уже три года и пять месяцев она продолжается. Трамп пообещал урегулировать конфликт за неделю, а теперь он запутался в отношениях с соперником, которого не может понять. Несмотря на все это, есть и хорошие новости, такие как мир между Арменией и Азербайджаном, который не попал в заголовки газет, но остановил трагедию. Дело в том, что с момента последнего наступления Азербайджана 120 тысяч армян в отчаянии бежали из Нагорного Карабаха, оказавшись в изоляции от своих соотечественников. Сегодня для всех них благословением является признание коридора Занзагур, который, проходя по границам, в том числе иранской и российской, позволяет Азербайджану соединиться с Нахичеванью через армянскую провинцию. Этот коридор будет управляться США, которые впервые появляются на Кавказе без присутствия России. В данном случае Трамп является главным действующим лицом в соглашении, которое сопровождается гарантиями, которых не было в предыдущих перемириях в конфликте, продолжающемся уже 37 лет. Церемония в Вашингтоне, на которой армянин Никол Пашинян подписал соглашение с президентом Азербайджана Ильханом Алиевым, стала для Трампа успехом в его самопровозглашенной роли всеобщего миротворца. В минувшую пятницу произошла еще одна глава на другом сцене, на сцене неуловимого мира между Россией и Украиной. В рамках этого скрытого стремления к восстановлению советского территориального влияния идея заключалась в том, чтобы сделать Украину сателлитом, но на этот раз предприятие оказалось трудным. Это уже не было молниеносным вторжением в Крым, где пророссийское население предоставило плацдарм для стратегии генерала Герасимова. Конечно, никто не видел никакой угрозы для безопасности России, но Москва так считает уже на протяжении веков, и в этом заключается ключ к пониманию ситуации. Путин в интервью пару месяцев назад четко изложил свое видение нашего западного мира: «Многие считают, и я тоже так считал, хотя это и кажется странным, что основные противоречия носят идеологический характер». «После распада Советского Союза пренебрежительное отношение к государственным и стратегическим интересам России сохранилось», что свидетельствует о «явно выраженном стремлении к достижению определенных геополитических преимуществ». Этот преимущественно территориальный, геополитический взгляд Путин унаследовал от Сталина, который после падения Гитлера и нацизма поднял «железный занавес» над своими соседями. Поэтому после распада Советского Союза и его геополитического взрыва Путин выступил с целью восстановления своей зоны влияния. В этом он и занимался, когда, укрепив Белоруссию, в 2012 году неожиданно упустил Украину, когда его союзник Янкович был свергнут в результате того, что он называет государственным переворотом. Стоит напомнить, что Сталин тоже не был новатором, а, как вспоминает Тони Джудт в своем монументальном труде о послевоенном периоде, придерживался тех же взглядов, что и царь Александр после падения Наполеоновской империи, продолжая линию Петра I Великого, который в начале XVIII века модернизировал страну. В пятницу днем мы стали свидетелями еще одной сцены из этой драмы. Трамп прибыл на Аляску с намерением добиться перемирия или временного приостановления своих посягательств. Он ничего не добился. Ни одного жеста. Путин, агрессор, подвергнутый санкциям, был принят как «дорогой сосед» и оставил конфликт в исходной точке: обсуждение «первопричин конфликта», которые, по его мнению, заключаются не в его вторжении в Украину, а в приведении Украины к статусу сателлита. Трамп, возможно, не понимает, что он спорит не с Путиным, а с историей России. В то время как он, в свою очередь, не проявляет явного желания защищать Украину, которой он оказывает военную помощь по капельке и за деньги. Пятница не была славной ни для Трампа, ни для Запада. Агрессор уже оправдан, он чувствует себя сильным и играет с поспешностью президента, который не говорит ни слова в защиту своего предполагаемого защитника, а вместо этого требует от него и Европы «не торпедировать эти соглашения». Все это очень слабо, без исторической перспективы, без реального обязательства. Между тем Ближний Восток продолжает гореть. Хамас своими ужасными террористическими актами подрывал соглашения Авраама и втянул Израиль в войну, цель которой заключалась не в победе над мощной армией Израиля, а в ослаблении морального авторитета государства. Битва ведется в общественном мнении Запада, где Хамас побеждает. Франция, Англия и Австралия объявляют о признании Палестинского государства, не ставя условием освобождение заложников, с помощью которых Хамас становится хозяином мира. Какое правительство может отказаться от освобождения своих соотечественников? Таким образом, Израиль оказывается втянутым в войну с невозможным исходом. Переворот ролей является дьявольским: если заложники погибнут, ответственность за это будут нести не их похитители, а те, кто пытается их освободить... Мы не игнорируем тот факт, что премьер-министр Нетаньяху проводил глубоко контрпродуктивную политику, такую как заселение Западного берега. Но перед этим обсуждением стоят война и мир, и в этой сфере хрупкий Запад, с Европой, опасающейся растущего внутри нее исламизма, дает Хамасу моральную победу, которой он не заслуживает. И неожиданный поворот на Западе: антисемитизм больше не является достоянием авторитарной правой, он теперь распространяется на левую, проникает в университеты, воодушевляет феминистские движения, которые закрывают глаза на диктатуру патриархальной семьи в модном сегодня исламском мире... Ничто не просто. За исключением того, чтобы бросить бомбу и начать войну. Потому что установление мира, настоящего мира, по-прежнему окутано туманом.